Алексей Ситников. НАТУР ПРОДУКТ

Времена, когда продукция тепличных комбинатов исчезала с прилавков, не успев появиться, давно прошли. Сегодня отечественные предприятия защищенного грунта в жесткой конкурентной борьбе с импортом, расширяют ассортимент, диверсифицируют бизнес и работают над снижением издержек. ГУСХП «Высоковский» — яркое тому подтверждение.

В конце 1990-х многие тепличные комбинаты прошли акционирование и поменяли
государственную собственность на частную. ГУСХП «Высоковский» остался верен первоначальному собственнику. Во многом благодаря первому директору Владимиру Викторовичу Ситникову, который в свое время решил, что государство — более надежный и перспективный партнер. Мнение отца разделяет и сегодняшний руководитель комбината — Алексей Ситников. Преемственность на госпредприятии? Да, такое возможно.
— Алексей Владимирович, вы сменили на посту директора своего отца Владимира Викторовича. Сложно продолжать дело отца?
— С одной стороны, сложно, а с другой — мне очень помогает и в жизни и в работе опыт отца. Ведь мы долгое время вместе работали, я имел возможность учиться у него практически 24 часа в сутки. Часто обсуждение производственных вопросов начиналось в кабинете, а заканчивалось за ужином или завтраком дома. С ним было непросто работать, но я прошел серьезную школу и получил неоценимый опыт, который помогает мне и сегодня.
По большому счету организация любого производственного процесса — это организация людей, их эффективное взаимодействие и работа единой команды. У отца это очень здорово получалось, на каких бы должностях он ни работал. «Высоковский» — это, к сожалению, его завершающий аккорд. Перед этим был колхоз «Родина» Красносельского района, где у него, наверное, единственного, главный инженер стал Героем Соцтруда, а отец — кавалером ордена Ленина. Это работа в исполнительной власти в роли председателя райисполкома. Даже в то «демократическое» время он
активно и эффективно работал, реагировал на нужды и чаяния своих избирателей. Затем он работал на льносемстанции. Отец постоянно брал меня с собой, и я наблюдал его в различных ситуациях и во взаимодействии с разными людьми. Этот опыт и помог мне в достаточно молодом возрасте стать руководителем тепличного комбината.
— То есть опыт отца, его жизнь, его деятельность оказали определенное влияние и на ваш характер как человека, и на вас, как руководителя?
— И его умение не вмешиваться в целый ряд вопросов, аккуратно направляя, оставляя право выбора, в том числе и выбора профессии, вуза. Я на пальцах одной руки могу сосчитать, сколько раз он приезжал ко мне в Москву, когда я учился в Тимирязевской академии. Он наблюдал, каким образом я осваиваю профессию, дистанционно: через зачетку, практику на комбинате, через новшества, которые мы пытались вводить, через преподавателей, профессоров, основателей защищенного грунта, которых я приглашал сюда. Эта самостоятельность в студенческий период в Москве, где верят не слезам, а только усилиям, практика на ведущих предприятиях защищенного грунта, где я пытался освоить азы тепличного овощеводства, стать профессионалом, — это тоже большая школа жизни. С другой стороны, опыт организации студенческого самоуправления. Все это помогает развиваться мне и сегодня.
— И все же, выбор профессии был предопределен? Кем вы мечтали быть в детстве?
— Как многие — летчиком. А в эру развивающейся компьютеризации я хотел заниматься прикладной математикой и программированием. В какой-то степени отец, конечно, повлиял на выбор профессии. Пересилил его пример — я видел, сколько души и сил он вкладывает в свою работу. И в процессе учебы я убедился, что сделал правильный выбор.
— Статус государственного предприятия помогает или ограничивает возможности?
— Во время перестройки директора многих госпредприятий активно приватизировали предприятия. Для отца остаться под одним собственником в лице государства было, наверное, удобно. Он понимал, что это даст ему возможность оставаться профессионалом, отдавать всего себя делу, которое ему доверили. Он понимал, что такое равный среди равных и что добиваться хорошего результата в подвешенном состоянии очень сложно. А лицемерить, подстраиваться, чтобы избрали директором, он не стал бы. Для меня первоочередным делом было оправдать доверие отца и собственников предприятия. Вопрос передачи по наследству не стоял. Отец всегда говорил: «Ты должен быть достоин того уровня, на котором находишься. Собственник определит, достоин ли ты занять это место». Я благодарен и отцу и руководству области за то, что мне доверили возглавить это предприятие. Сегодня я менеджер компании, и главная моя цель — отвечать требованиям собственника, выполнять задачи, которые он ставит: повышение эффективности материальной базы, увеличение налогового потенциала, отчислений части прибыли. Главное, чтобы доверяли и не вмешивались в оперативно-хозяйственную деятельность. Хорошее взаимодействие позволяет даже в рамках государственной собственности управлять предприятием эффективно. Есть и другой стимул — это ответственность перед делом, которое основал отец.
— Не давит такая ответственность?
— Она не давит, она позволяет
эффективно работать. Я бы сказал, что ответственность — это определенный тормоз. Идей и возможностей много. Не сорваться, не уйти в пике в погоне за технологиями, которые непрогнозируемым образом могут сказаться на производстве и на здоровье людей, — это как раз и является сдерживающим фактором. Сколько проектов, на которые привлекались немалые средства, не работают. Кто за них ответил? У меня возможность свободы ограничена ответственностью. Это мой своеобразный моральный барьер, за который я не могу заступить, и здорово, что он таким сформировался.
— Вы привлекаете инвестиции?
— Мы, как государственное, но полностью хозрасчетное предприятие, привлекаем средства наравне с частными предприятиями и на тех же условиях. У нас нет никаких конкурентных преимуществ, как у госпредприятия. Есть только дополнительные обязательства. У нас прозрачная бухгалтерия, мы обеспечиваем все социальные гарантии для своих работников и другого себе позволить не можем. Наши инвестиции — это освоение амортизации и часть прибыли. Мы обновляем оборудование, основные средства, внедряем новые технологии. Без этого существование тепличного бизнеса невозможно. Этот путь заложил еще отец.
На первом месте для нас — сокращение издержек. И только на втором — вложения в технологии, приводящие к увеличению себестоимости. Мы выбрали золотую середину, чтобы не увлечься ростом выручки, валового производства, которое несет дополнительные затраты, но не дает достаточного объема прибыли.
Мы начали с сокращения издержек. Энергоэффективной экономикой, о которой так много сегодня говорят, мы занимаемся последние 18 лет. И добились снижения доли энергоресурсов в структуре себестоимости с 43-46% до 22%. Сегодня мы ставим задачу снизить долю заработной платы за счет повышения производительности труда.
— За счет чего?
— За счет привлечения временных работников для выполнения неквалифицированного труда, как это делают наши конкуренты внутри сообщества СНГ (Белоруссия и Украина). Раньше я думал, что у нас такой менталитет — мы не умеем ответственно работать. Но затем обратил внимание на то, что у нас высококвалифицированные работники вынуждены выполнять малоквалифицированный труд: собирать коробки, наматывать катушки, вывозить землю и ряд других работ, на выполнение которых можно привлечь работников за небольшие деньги или большие деньги, но на короткий срок. А наши высококвалифицированные тепличницы должны заниматься уходом за растениями. Главное — сделать «разворот» в своей голове. У себя в голове я этот разворот практически сделал, теперь пытаюсь сделать его в головах руководителей структурных подразделений. Вот они пока еще не могут в это поверить. Менять отношение трудно. Но неправильно сросшуюся ногу иногда и ломать приходится. И это больно.
— Чувствуете ли конкуренцию с импортной продукцией?
— Наш главный конкурент — продукция, произведенная в Турции и Китае. Потому что конкуренция во многом не честная. Наша продукция круглогодично проходит контроль на всех стадиях производства. Когда контролируется склад удобрений, оборот на производстве вредных препаратов,
невозможно не выполнять требования СанПиНа. Я был на аналогичных производствах и в Турции и в Китае, и,
честно говоря, я поражен тем, что и в каких дозах там используют, чтобы продукция быстро росла.
Мы выращиваем продукцию в разных климатических условиях. У нас холодно. С одной стороны, это плохо, с другой — это гарантия биологической безопасности, потому что за зиму все вредители вымерзают. Поэтому в своих теплицах мы можем поддерживать внутреннее экологическое равновесие за счет насекомых-помощников: пчел и шмелей. Там же круглый год тепло, поэтому, чтобы сохранить растения в теплице, их приходится постоянно обрабатывать химическими веществами. В результате погибают не только вредные, но и полезные насекомые, необходимые для завязывания плодов. Поэтому в Турции и Китае для завязывания используют химические вещества, и нередко их дозы превышаются. А далее продукция приходит к нашим границам. Экспортеры выставляют на экспертизу купленную в России продукцию, выдавая ее за импортную. И она «растворяется» в торговых сетях.
Поэтому просвещение потребителей, доведение до покупателей того, что мы предлагаем безопасную продукцию, — для нас сегодня главное. Да, она несколько дороже, но человек, следящий за своим здоровьем, задумывается, на что тратить деньги — на здоровое питание или лекарства и операции, как следствия употребления некачественных продуктов питания.
— В чем необходимость развития собственной торговой сети?
— Мы вынуждены развивать собственную торговую сеть, хотя это влечет увеличение затрат, чтобы гарантировать покупателю, что он покупает нашу продукцию. К сожалению, факты, когда на ценнике в графе «производитель» стоит «Высоково», а у нас с этой торговой сетью даже договора нет, — не редкость. Да, мы работаем в этом отношении с правоохранительными органами, но авторские права не только исполнителя, но и производителя у нас, к сожалению, повсеместно нарушаются. Так что единственный выход пока — развивать систему магазинов шаговой доступности. И не только в Костроме, но и в районных центрах.
— Вы не только выращиваете, но и перерабатываете свою продукцию. Зачем — на нее и так хороший спрос?
— Диверсификация производства — один из главных принципов сегодняшней не всегда стабильной экономики. Сначала было как-то нелогично тепличные овощи консервировать. Для нас вопрос увеличения добавочной стоимости стоит очень остро. Согласитесь, можно сегодня продать огурец, условно, за три рубля, а можно закрыть в банки и продать зимой за 8 рублей, получив добавочную стоимость. Эта логика была основополагающей в развитии не постоянно действующего цеха по переработке. И еще натуральность. Почему наш хрен вкусный? Потому что он без консервантов. По той же причине мы не можем продавать его в другие регионы. Много хрена вырастили, надо было весь продать — и в этом году мы в два раза снизили цену.
Думаю, костромичи были довольны. Томатный сок расслаивается? Это показатель того, что там нет коагулянтов, химических добавок. Встряхнуть, добавить соль, и вот он — живой сок. Натуральность — это наше преимущество. Мы практически ушли от уксуса. Это уже открывает рынок детских садов, школ, лечебных учреждений.
Есть и другая причина — обеспечение продовольственной безопасности. При определенном стечении обстоятельств никакие деньги не помогут в краткосрочной перспективе решить проблему обеспечения продуктами питания. Поэтому нужно заниматься овощами здесь. Необходимо иметь свою корзину питания, чтобы не умереть в голодный год, когда извержение вулкана, не дай бог, еще ближе произойдет.
— Как в эту корзину вписываются ананасы и папайя?
— Сначала это было как для Левши блоху подковать — доказать, что мы агрономы с высокой квалификацией и можем в любых условиях выращивать все что угодно: ананасы, бананы, кофе. Второе — это большая просветительская работа. Через наши теплицы прошли тысячи детей, и они увидели, что ананасы и бананы не на пальме растут, как это в мультфильмах показывают. А третье — ребенок пришел домой и рассказал родителям об увиденном. Сарафанное радио — это один из самых эффективных рекламных инструментов.
— Какие задачи ставите перед предприятием?
— Первая — это социальная защита наших работников, как в лучшие в социалистические времена — жилье, социальная инфраструктура за счет предприятия. В ближайшей перспективе, я надеюсь, наши работники смогут приобретать жилье фактически по себестоимости. Долговая нагрузка заставляет держаться на своем рабочем месте, повышает производственную ответственность и производительность труда. Мы большое внимание уделяем развитию спорта, поддерживаем футбольный центр, потому что пятая часть коллектива активно занимается спортом. Есть и другие мероприятия. А в комплексе это работает на создание команды единомышленников.
Что касается производства, то сегодня мы, как областное предприятие, имеющее прозрачную экономику, выступаем оператором целого ряда областных инвестиционных проектов в области сельского хозяйства. Мы доказали свою эффективность в данном виде бизнеса, когда взяли на себя функции управления мясным павильоном в Торговых рядах. Теперь, имея место продажи, мы задумались — что продавать. В области есть эффективный производитель свинины — «Шувалово», но есть проблемы с говядиной. Поэтому мы сегодня изучаем возможность взаимодействия с северо-востоком нашей области в плане разведения и откорма мясных пород скота — телят.
— У вас есть сын, вы будете готовить его для работы на комбинате?
— Сыну еще предстоит учеба в школе, а вот дочь уже стоит перед выбором профессии. У нее есть тяга к языкам, к обществоведению. Мы дискутируем с ней на темы экономических, политических отношений, и я думаю, она станет хорошим юристом со знанием международной практики. Сегодня мы закупаем почти миллион луковиц тюльпанов, технику и оборудование, которое не производится в России. И я надеюсь, что у меня
появится помощник, понимающий процесс производства, с которым мы будем развивать новые направления деятельности. Рынок раскрывается, границы стираются, и оказаться неподготовленными к этому — значит, оказаться в арьергарде развития бизнеса. Главное, что и ей это интересно.
— Вы ведете активную политическую жизнь — депутат Костромской областной Думы, член «Единой России». Это помогает вам в работе?
— Несомненно. Я для себя этот выбор сделал, потому что не хотел оставаться в стороне от процессов, которые формируют условия нашей жизни. Иногда люди, создающие законы, не представляют, как они будут реализованы на практике. И мы — депутаты — являемся проводниками между теми, для кого пишутся законы, и теми, кто их пишет. Поэтому у нас очень жесткие споры были при обсуждении, например, Административного кодекса, законопроектов, связанных с экологией. Законотворчество — это большая ответственность. Нужно обеспечить баланс интересов области, государства и в то же время поддерживать комфортные условия для развития предпринимательской среды и нормальной жизни населения, чтобы люди хотели жить в нашем регионе, а не уезжали искать лучшей доли. Именно в этом я вижу свою задачу.